Пермский молодёжный театр существует уже десять лет. Раньше он располагался в Студенческом дворце культуры Пермского государственного университета. В ноябре 2024 года состоялось открытие нынешнего арт-пространства. Участниками театра являются молодые люди в возрасте от 18 до 30 лет, которые полностью отдаются своему делу. Я пообщалась с художественным руководителем театра Ильёй Ляминым и двумя актрисами, Елизаветой Карпенко и Ксенией Сабельниковой, чтобы узнать, как и чем живёт театр.
Чтобы попасть в театр, нужно подойти во двор жилого дома №11 по улице Мира. Театр расположен на уровне второго этажа, поэтому нужно подняться по лестнице. Переступив порог, мы оказываемся в небольшом, но уютном помещении. Стены окрашены в белый цвет, на них развешаны плакаты и афиши предстоящих спектаклей. Здесь стоят несколько пуфиков с небольшими столиками, а на одной из стен можно увидеть вдохновляющую надпись «Сочиняй новое искусство», которая отражает философию театра. Зайдя в театр в назначенное время, можно было услышать, что из зала доносились бурные обсуждения и громкие споры. В холле актёры и актрисы суетились, готовясь к репетиции. Меня встретила менеджер театра Лиза Карпенко. Девушка предложила пройти мне в буфет. Им оказалась маленькая комната с буфетной стойкой и несколькими столами в виде бочек.
«И вот как-то случайно я пришла, и теперь меня ничего не отпускает»
Я хотела пообщаться с художественным руководителем и с какой-нибудь актрисой. Но как оказалось, Лиза тоже играет в спектаклях и вообще подметила, что тут у каждого много ролей, все чем-то занимаются помимо своей основной деятельности: «У нас у всех смежные обязанности, мы все тут актёры, мы и администраторы, мы свет и звук, то есть каждый из нас универсальный человек. В этом и заключается особенность нашего театра. Мы каждый учимся чему-то новому, и это мы приносим в театр».
Лиза — двадцатилетняя студентка филологического факультета ПГНИУ. Она пришла в театр на первом курсе, когда узнала о кастинге в Студенческом дворце культуры. До этого у неё не было опыта в театральной деятельности, и она была полностью сосредоточена на учёбе. В какой-то момент Лиза задумалась: почему бы не попробовать себя в театре? И, пройдя кастинг, неожиданно для себя осталась в этой среде.
«И вот как-то случайно я пришла, и теперь меня ничего не отпускает. Я не представляю себя без этого. То есть, можно было вечером, как нормальный человек, прийти домой отдыхать, заниматься чем-то. А я…
Ты летишь сюда на всех парах. А выходные… У тебя спектакли, очень стирается понимание того, какой сегодня день недели. Просто дни недели очень быстро летят. И в таком процессе жизни ты привыкаешь жить», — на одном дыхании рассказывает девушка.
«Мама, а пол это лава, а Маша шлв — это что такое?»
Лиза рассказала, что в их репертуаре представлены как классические произведения, такие как «Чайка», «Гроза» и «Игрок», так и современные пьесы, например, «Бог ездит на велосипеде» и «Пол — это лава, а Маша ШЛВ». Девушка объясняет, что классические произведения они модернизируют под современные реалии, но герои и смысл пьес сохраняются. «Мы адаптируем под наше мироощущение, миропонимание», — отмечает Лиза.
Что касается аудитории, Елизавета указывает, что театр стремится найти гармонию, привлекая как подростков, которые только начинают знакомиться с театром, так и более опытных зрителей.
«Чучело», «Бог ездит на велосипеде», «Гроза», «Игрок», «Однажды мы сегодня» — все эти спектакли больше рассчитаны на подростков. Взрослые, которые уже понимают, что такое театр, предпочитают «Чайку» и «Пол — это лава, а Маша шлв».
«Ой, «Пол — это лава» — это отдельная наша песня», — смеётся Лиза. Она добавляет: Когда приходят с детьми: «Мама, а пол это лава, а Маша шлв — это что такое?», — смеётся Лиза, — Мы все понимаем, что это. Это то, что вы слышите. Это то, что вы думаете».
«Не ты выбираешь материал, а материал выбирает тебя»
После завершения разговора с Лизой, я прохожу в помещение, где находится сцена. На первом ряду зрительских сидений сидит серьёзный и уставший мужчина. По голосу я сразу узнаю человека, чей голос громче других доносился из зала, когда я пришла. Этим человеком оказывается художественный руководитель театра Илья Лямин.
«Как мы выбираем материал… — Илья задумывается и берёт минутную паузу, — По сути, не ты выбираешь материал, а материал выбирает тебя. Вот это работает на сто процентов».
Мужчина рассказывает, что процесс выбора произведения для постановки достаточно спонтанен: иногда идея спектакля возникает внезапно, когда ты перечитываешь какой-то текст и с уверенностью понимаешь, что именно это — то, что нужно. Однако за этим спонтанным выбором стоит жизненный опыт и понимание окружающего мира, поэтому всё складывается как пазл — если материал искренне резонирует, его берут для работы.
Что касается подготовки к спектаклю, Илья Лямин рассказывает, что нет строгой схемы, как именно ставить спектакль. «Нет чёткой структуры, нет чёткой схемы, как поставить спектакль, такого нет, не существует. А если где-то найдёте, то не читайте», — с уверенностью говорит мужчина. Также Илья уточняет, что сроки подготовки спектакля очень индивидуальны: от пары недель до нескольких месяцев в зависимости от сложности пьесы и уникальности её исполнения.
Он добавляет, что процесс создания спектакля уникален и происходит каждый раз заново. Иногда начинают с написания сценария, иногда — с этюдов. Главное в театре — это поиск, и именно он задаёт динамику репетиций. Илья уточняет, что театр чаще использует готовые пьесы как исходный материал, а если возникают новые идеи, они просто вносятся прямо в процессе репетиций.
На вопрос о времени, необходимом для создания декораций, Илья отвечает,
что это зависит от конкретного спектакля — некоторые постановки обходятся без
декораций, в то время как для других требуются более сложные элементы. При
подборе актёров для ролей выбор иногда бывает простым, а иногда сложным.
Мужчина отмечает, что иногда хочется, чтобы актёр соответствовал определённому
типажу, а иногда им важно избежать шаблонного подхода.
С лёгкой улыбкой он также
говорит о том, что во время выступлений иногда происходят казусы: «После
спектакля, конечно, это всё обсуждаем, эмоционально обсуждаем. Во время
спектакля некогда это делать, потому что нужно реагировать, выкручиваться.
После спектакля мы проводили зрителей, налили чаёчек, начинаем обсуждать, что
кто сделал не так, в таком, в живом человеческом общении».
«Мы заказываем микроавтобус и берём прицеп для декораций»
После открытия нового помещения и создания своей сцены, театр столкнулся с вопросами аренды и возникшими расходами. «Мы стараемся следить за грантами, — говорит художественный руководитель. — Эта работа оказывается сложной, учитывая, что раньше мы были привязаны к институту и каких-либо финансовых нужд в этом не испытывали. Полагаться только на продажу билетов недостаточно. Нам нужно развивать другую организационно-правовую форму. Сейчас мы являемся индивидуальными предпринимателями, что ограничивает наши возможности. Да, существует несколько грантов для ИП, но они незначительны. Там нужно всё равно некоммерческое объединение. Мы работаем, пытаемся, а там время покажет», — подчёркивает Илья.
Смена обстановки и гастроли в другие города являются неотъемлемой частью
деятельности театра. Илья рассказывает о процессе подготовки к гастролям: «Это
достаточно трудный процесс. Если посмотреть на профессиональные государственные
театры, у них есть фуры для перевозки света и декораций, но у нас такого нет.
Мы «высаживаемся» в местный ДК, который зачастую не оборудован должным образом.
Иногда попадаем в хорошо оснащённые дворцы культуры, но чаще всего находимся в
местах, где нет ничего».
Поэтому театр адаптируется к
условиям: «Мы заказываем микроавтобус и берём прицеп для декораций — так и
отправляемся в путь», — объясняет он.
«Твоя задача, уже как «старичка», помочь им как-то выкрутиться»
После завершения разговора с художественным руководителем я направляюсь обратно в холл. Лиза подзывает одну из актрис театра — Ксению Сабельникову. Девушка предлагает присесть на пуфики и начинает свой рассказ.
«Во время учёбы в университете я участвовала в различных театральных постановках. Когда я выпустилась, то целый год ничего не делала, и это было ужасно. Потому что ты приходишь домой после рабочего дня, и пустота. Мне чего-то хотелось, и я как раз увидела пост (о наборе актёров — прим.ред.), и решила, что надо попробовать. И с тех пор я тут», — с улыбкой говорит Ксения.
По словам девушки, один из главных аспектов театральной жизни — партнёрство и доверие. Во время репетиций формируется некое единство, когда актёры начинают доверять друг другу, что может стать небольшой сложностью для тех, кто привык работать самостоятельно. Ксения признаётся, что она очень ответственный человек и склонна брать на себя обязательства. Однако, иногда ей необходима поддержка и ответственность со стороны партнёра. Это особенно важно в сложных сценах, где возможность разделить ответственность помогает успокоиться.
«Бывают, конечно, какие-то моменты, когда на сцене что-то идёт не так. Особенно это бывает, когда на сцене новички, и твоя задача, уже как «старичка», помочь им как-то выкрутиться. Это, конечно, не твоя ответственность, но это партнёрство», — объясняет свою позицию Ксения.
Что касается конфликтов в коллективе, Ксения говорит, что их не происходит. После спектаклей все обсуждают, как прошла игра, и прекрасно понимают, где кто допустил ошибки. Она подчёркивает, что среди них нет напряжённых моментов, когда кто-то мог бы упрекнуть другого за ошибку. Девушка делится своим недавним инцидентом из спектакля «Игрок», где она играла мадмуазель Бланш: «В спектакле я полностью говорю на французском языке, но французский изучала совсем чуть-чуть. Сейчас изучаю итальянский. Я очень сильно заволновалась на своей сцене и сказала слово по-итальянски».
«И очень важно видеть в их глазах, что ты донёс ту историю, которую ты хотел донести»
Актриса рассказала о текущем репетиционном процессе: «Сейчас я участвую только в двух спектаклях, поэтому работа стала немного рутинной. Мы не проводим репетиции, как раньше, в день показа прогоняем номера» При всём этом Ксения отмечает, что в таком случае самое сложное — не дать себе уйти в механическую игру. «Каждый раз ты выходишь на сцену, и каждый раз должно быть чуть-чуть по-другому. Иногда это совсем чуть-чуть, иногда это очень сильно отличается от того, что у тебя было раньше, и это самый кайф», — с особой радостью в голосе говорит Ксения.
В конце разговора Ксения отметила, как важна обратная связь со зрителями: «И мне всегда важно видеть, как они воспринимают эту информацию, как они воспринимают этот мир, который мы строим. И в конце, конечно, когда идут уже аплодисменты, ты на них смотришь, и очень важно видеть в их глазах, что ты донес ту историю, которую ты хотел донести, тот смысл, который был вложен в спектакль. И когда видишь, что во время спектакля зрители реагируют взглядом, каким-то жестом, то ты понимаешь, как они воспринимают, и понимаешь, что всё делаешь правильно».
Завершив разговор с Ксенией, я прощаюсь со всеми. В театре царит такая же атмосфера, как и в момент моего прихода — все суетятся, готовясь к спектаклю. Лиза, с широкой улыбкой, передает мне мою шубу и приглашает на их представления, прощаясь так, будто мы старые друзья. Выйдя на улицу, я замечаю, что вокруг всё серое и мрачное, но после общения с ребятами такое ощущение, будто светит солнце.
Все фото: официальная группа «Пермский молодёжный театр» в соцсети «Вконтакте» (https://vk.com/molodejny_perm)
