«Главный принцип отряда: своим действием или бездействием не увеличить число пострадавших». Так начинается одна из обучающих встреч поискового отряда «ЛизаАлерт», но назвать это мероприятие официальным нельзя. Да, на таких занятиях рассказывают о безопасности и ответственности. Но всегда находится время для историй — настоящих, живых, полных абсурда, неожиданностей и тихого героизма. Из них складываются будни волонтёров, которые ищут пропавших людей, помогают в трудных ситуациях и делают это не по долгу службы, а по доброй воле. У каждого свой характер и судьба, а также свой опыт неповторимый участия в поисках.
За день до встречи произошла громкая ситуация: в одной из пермских «Пятёрочек» нашли мужчину в состоянии дезориентации. Он не помнил, как сюда попал, и просил помочь добраться домой. Оказалось, что он родом из Башкирии, и его родственники долго пытались его найти. Некоторые участники встречи помогали в его транспортировке и передаче.
Когда я подошла к месту сбора, небольшая группа людей на улице уже вела оживленный разговор. Двое мужчин, участвовавших в недавней задаче, во всех красках рассказывали об этой истории.
— … то есть вот так вот — куда-нибудь в рабочий дом попал бы, кандалами приковали бы… Мы его сдали. За ним брат ехал из Башкирии. Не знаю, приехал ли — что-то молчит.
Затем начала делиться своим недавним опытом новенькая в отряде. Хрупкая девушка с небольшим ростом, но, по-видимому, довольно бойким характером.
— У меня автоном был на прошлой неделе. Попросили из больницы забрать, довезти до дома — 12 километров. Приезжаю, там общага, а он неходячий. Его скорая забрала вчера, а он вообще не ходит. То есть встал из машины — и сам дойти не может. А я вообще не знаю, что делать. Он ещё в два раза больше, чем я. Ладно, соседи были из общаги, узнали его, помогли. А так — третий этаж без лифта… Так мы его за руки…
Автоном – это автономная задача, которую группа получает удаленно у инфорга поиска и выполняет ее независимо от штаба. Чаще всего, это быстрое задание, например, довезти дезориентированного человека до дома или проверить не видели ли потеряшку в магазине.
— Ты чё, одна? Никого тебе в пару не дали вообще?
— Нет… Не знаю…
— Ну, не, обычно ищет инфорг, чтоб вдвоём. Одному вообще нельзя ездить, ты чё… Ты давай не это…
— Ну, не знаю, мне Рига сказала — довезёшь его, и всё.
— Ты больше не соглашайся одна. Вчера вот этот — он в такси сел и бу-бу-бу, потерялся. До аптеки дошёл круглосуточной, а дальше не знает.
— А он домой не собирался возвращаться?
— А он вообще думал, что он в Уфе. «Какая Уфа — это Пермь», — говорю. Ну, он вообще… ну…
— Что-то подсыпали?
— Да он что-то… или косит, или это… Ну, он дезертир.
— Ну, хорошо, допустим, он в Уфе. Домой не собирается?
— Да ему пофиг. Говорит, на жизнь заработать надо. Я говорю: «А там у тебя работы нет?» — «Да чё, мало».
Уже подошло время начала занятия, но спикера Сойки так и не наблюдалось. Сойка, Рига, Кот и многие другие – у всех активных участников отряда есть позывной. Появляется он сам, в процессе работы, и отражает характер и особенности человека.
— А где она? Уже начало должно быть.
— Да я знаю, где они все. У Бряжки отмечают. Чё, поехали к ним тоже? Ха-ха-ха!
— Может, сами проведём себя? У нас что сегодня? Безопасность на ПСР?
— Ключа-то у нас нет. Дерево видишь? Перелезешь?
— Может, Марине позвонить?
— С днём рождения поздравить?
— У неё день рождения сегодня? У Брянской?
— О, идёт, идёт! По-здрав-ля-ем! По-здрав-ля-ем!
Сойка быстрым шагом направлялась в нашу сторону. После криков поздравлений, на её лице невольно появилась улыбка. Поздоровавшись со всеми, она открыла замок на калитке и мы зашли на территорию.
Спустившись в подвал, в котором находится реабилитационный центр, волонтёры по-хозяйски повесили куртки. В «Территории передышки» всё, похоже, сделано руками волонтёров. Выглядит это просто, немного небрежно, местами даже криво — но в этом и прелесть. Видно, что всё сделано с теплом и душой, по-доброму. Как будто каждый уголок — это чья-то забота.
На стенах и дверях висят бумажки: «Не курить», «Не шуметь», «Не приходить в неназначенное время». Пахнет дешёвым порошком и старыми вещами, как в секонд-хенде. Мы рассаживаемся на складные стульчики в маленькой комнатке — метров десять, не больше. Василина (Сойка) достаёт маленький, почти сломанный проектор и с общей помощью пытается его подключить. На это уходит довольно много времени. Когда, наконец, всё срабатывает, она почти шепчет:
— Итак, начнём… Главный принцип отряда… Да блин! А, всё…
— Всё, всё, работает, не шевели.
— Главный принцип отряда: своим действием или бездействием не увеличиваем число пострадавших. Потому что мы — организация добровольческая, у нас всё строится на репутации. Мы не работаем по каким-то строгим инструкциям, хотя закону мы подчиняемся. Это даёт нам определённую свободу, но и накладывает ответственность. Поэтому включаем мозг — и лучше не косячить. Так… значит, что у нас… О чём… Для чего, собственно, нужна безопасность? Если мы сами терпим бедствие, если у нас что-то не так — мы никому не поможем. То есть в первую очередь — своя безопасность. Только потом — помощь другим. Что важно? Чтобы были сыты, сухие, с дополнительным комплектом одежды. Выспавшиеся. Очень важно, особенно тем, кто за рулём. Моральное состояние тоже. Все конфликты оставляем дома. На поиск мы едем, людей искать.
<…>
Мы не работаем с криминалом, но иногда — работаем. Как правило, это выясняется уже в процессе. И тогда нам говорят: «Работайте, как работали», — и отрабатываются какие-то свои версии. Просят создать видимость деятельности. Это почти наверняка означает, что подозреваемый — в составе поисковой группы. Далеко ходить не будем: поиски Ирины Бухановой. Убийца принимал активное участие в поисках.
Сойка включает видео с восьмичасового поиска бабушки. На экране — лес, переполненный поваленными деревьями. Спасатель пробирается с большим трудом, перелезает через сучья и ветки. Всё это время на фоне слышен голос бабушки — она зовёт, и он отвечает: «Идём, идём».
— Ужас… Она как вообще забралась туда?
Под одним из деревьев, почти незаметная, сидит она. На вопрос о самочувствии спокойно отвечает, что всё хорошо, травм нет. Это была одна из самых сложных операций.
— А есть вообще статистика какая-то? Кто и когда пропадает?
— Ну, весна–лето. Грибной сезон — эти грибники, которые в камуфляже прячутся от грибов… Вообще, в 2020 году однажды было то ли 17, то ли 20 заявок за день.
— Ну что, Диана, пойдешь с нами в лес?
Главное фото: Диана Глотова
